Под черным ходом Джесс при расставании с Хагеном понимала тот, которым он воспользовался сегодня утром, поэтому уточнения тогда казались излишними. Но теперь она все больше склонялась к мысли, что именно этот банальнейший пункт был ею пропущен при размышлении о том, что же еще следует спросить. В принципе, это не было такой уж ужасной проблемой - она вполне могла переходить с места на место и наблюдать за обоими входами. Точнее, за вторым как таковым наблюдать было бы сложно, но вот вход на внутренний дворик был виден хорошо.

На самом деле для этого вечера Хаген (это был он) обзавёлся ещё одним револьвером, раздобыв скромную "игрушку" - фразцузский вариант "Бульдога", которую можно было скрыть под одеждой, будто бы её и нет. Мужские костюмы не хуже женских платьев были приспособлены для того, чтобы прятать оружие. К тому же у мистера Хагена был большой опыт в этой части.

Заметив издали девушку, которая наблюдала за тем самым входом в кабак, из которого Хаген и мисс Уотерхауз выходили утром. Убедившись, что его догадка верна и что Джесс уже на месте, Хаген не спеша последовал к ней. Он ещё не выбрал, как ему поступить: всё-таки предупредить мисс Уотерхауз, чтобы она держалась от Брауна подальше и поискала себе другую работу, или уж пойти до конца и постараться использовать мисс Уотерхауз как наиболее вероятного союзника. А поскольку девушка работала в "Глазе сокола" давно, выгод с такого взаимного сотрудничество могло оказаться много.

В Хагене весь день боролись две сущности: джентельмена и дельца. Как на зло, в данной ситуации трудно было совместить эти сущности, чтобы они не мешали друг другу. Но сущности джентельмена в Хагене в последнее время так редко позволялось выбираться наружу, что делец почти победил. И Хаген, отправляясь на встречу, готов был отбросить церемонии. Сейчас ему нужно было всего лишь не дать своей решимости пойти на попятный. Чтобы лишить себя возможности отступить, Леопольд Хаген решительно шагнул к девушке.

- Добрый вечер, мисс! Надеюсь, вы недолго ждёте? - Он чуть приподнял шляпу. (Всё было хорошо в его новом обличье, кроме шрама, который при всём желании скрыть можно было только при помощи головного убора). - Я вижу, вы не передумали? Браун должен быть уже у себя.

- Добрый вечер, мистер Хаген. Да, я все еще хочу... разобраться с тем, что и как будет происходить. Прошу прощения за этот маскарад, - она показала на свои глаза: они чуть покраснели, словно Джесс, не справившись с переживаниями, разрыдалась, чуть только переступив порог своего дома. В совокупности с зажатым в ладони платком - то ли для того, чтобы окончательно избавиться от слез, то ли на случай их неизбежного спутника - насморка - можно было сделать вполне логичный вывод, что имело место именно такое событие. А уж если собеседник Джесс обладал тонким обонянием, то вполне мог уловить бы слабый запах успокоительного - долго он не продержится, так что работе с клиентами (если таковая потребуется сегодня же) не помешает, но вот Браун должен обратить внимание.

- Мне кажется, так будет... искреннее, - да уж, действительно: что может быть естественнее, чем хорошая истерика после невразумительных объяснений чего-то непонятного и пугающего, а после этого - хорошая порция успокоительного и относительно спокойный разговор. То есть: контролировать себя она умеет даже в экстренных обстоятельствах, но Брауну не следует забывать о том, что это дается ей дорогой ценой, если он совершенно не думает о своих подчиненных.

- Ну что ж, не будем терять времени, - Джесс решительно направилась к входу. - Не могу гарантировать, что вы сможете... э-э, следить за этим разговором - мне придется позаботиться о том, чтобы он проходил в таком месте, где нас не смогут подслушать - но, если что, вы можете рассчитывать на то, что скрывать мне нечего. Мне очень хочется выбраться из этой переделки без серьезных потерь, а это... только уменьшит шансы.

- Очень убедительно. И правдоподобно. Надеюсь, это только маскарад? - уточнил он. - На самом деле, всё не так плохо. Мне приходилось бывать во всяких переделках. Браун сам заинтересован, чтобы всё прошло гладко, так что больших проблем не должно возникнуть. А насчёт того, чтобы проследить за разговором... Ну, это уже моя проблема.

Мистер Хаген загадочно улыбнулся. Видимо, на тему подслушивания чужих разговоров у него уже появился конкретный план. Но уточнять об этом вслух Хаген не стал. Зато когда они подошли к двери, неожиданно остановился, положив одну руку на ручку двери, таким жестом, словно собирался не открыть её, а наоборот удержать от того, чтобы случайно не открыли изнутри. И полез второй рукой за пазуху.

- Мисс Уотерхауз! Мне хотелось бы одолжить вам кое-что. Я не знаю, может быть подобные игрушки сейчас лежат в каждой дамской сумочке, но если нет... - Он извлёк на свет маленький "дамский" револьвер и протянул его Джесс, так, чтобы с улицы не было вижно, что именно у него в руке. - Это скорее психологическое оружие. При случае просто выстрелите, не важно куда. Я услышу выстрел и приду. А различить характерный хлопок от этого револьвера я могу даже через толстую стену и даже в помещении, в котором стоит шум. Хотя остальные на подобную мелочь просто не обратят внимание. Мелочь, но в случае чего и припугнуть можно. Если не понадобится - прекрасно. А если понадобится... В общем, лучше, чтобы он был под рукой.

И Хаген посмотрел на девушку. Хотя, он вообще любил смотреть этим своим тяжеловатым взглядом глубоко посаженных глаз пристально, прямо в лицо собеседнику.

- Благодарю вас. Я, честно говоря, до сих пор не придавала этому значения, что, безусловно, серьезное упущение. Надеюсь, если все пройдет... нормально, у меня будет шанс наверстать, - Джесс улыбнулась и машинально протерла руки платком, словно от соприкосновения с револьвером ее ладони пропитались неким "запахом оружия", который Браун мог учуять и посчитать посягательством на свою жизнь.

- Ну что ж, по крайней мере, я четко представляю себе, что необходимо сделать. И вроде бы даже не боюсь. В остальном... полагаюсь на ваши профессиональные качества, мистер Хаген.

Джесс достала из сумочки несколько аккуратно сложенных листов бумаги, пестревших начерченными от руки таблицами, некими столбиками чисел и короткими фразами, вписанными на полях убористым почерком. Расправив листы и зажав их в правой руке, держа перед собой, словно оружие, она шагнула к двери.

- Не будем терять времени. Я отправляюсь искать мистера Брауна, - и, не оглядываясь, Джесс скрылась за дверью кабачка.

Дональд Браун поджидал, кто придёт первым: мисс Уотерхауз или его новый служащий Леопольд Хаген. Или эти двое ввалятся вместе? Вполне возможно, что девушка не побоится этой странной личности и найдёт с ним общий язык. Но это не беда. Всё равно им всем работать вместе. А Браун был уверен, что работать на него придётся и мисс Джесс и этому Хагену. Куда они денутся?

Поэтому Браун спокойно сводил счета и ждал.

Решительность девушки ему всё больше нравилась. оставалось только уяснить для себя вопрос: на сколько правильно вообще втягивать её во все эти разборки? И не стоило ли дать мисс Уотерхауз совет поискать себе другую работу ещё утром, при первой встрече? Она отнеслась к Хагену так по-человечески, что его невольно мучила совесть. Слегка.

Но с другой стороны, особого выбора на данном этапе у мистера Леопольда Хагена не было.

Стук в дверь.
- Мистер Браун?

И, не дожидаясь ответа - приоткрыть дверь и заглянуть внутрь, как ни в чем не бывало.

- Д-добрый вечер, - неудивительно, что немного сбилось дыхание - она же, как-никак, спешила. - Прошу прощения за спешку, но мне совершенно необходимо обсудить с вами некоторые финансовые вопросы, - для убедительности она приподняла перед собой листы. - Другого времени пока что не представляется, а дело, боюсь, неотложное... - Джесс зашла в кабинет, опять-таки даже не спрашивая согласия Брауна, что до неприличия шло в разрез с ее принципами работы в обычное время. Чуть помявшись и, не давая Брауну ни о чем ее спросить, она торопливо закончила:

- Мистер Браун... речь идет о весьма крупных суммах и... ключевых вопросах, поэтому мне не хотелось бы, чтобы кто-то мог... стать свидетелем нашего разговора. Поверьте, я не нагнетаю панику, просто не вижу иного выхода из сложившейся ситуации.

- Мисс Уотерхауз! Как хорошо, что вы пришли пораньше! Что это? Финансовые вопросы? Это подождёт. Присаживайтесь! - Он вежливо подхватил девушку под руку и подвёл к креслу. - И ради Бога. не волнуйтесь так, прошу вас! Хотите выпить? Чуточку, для успокоения. Коньяк очень полезен. - Браун достал с полки бутылку и две маленькие стопочки. - У нас сегодня очень ответственный вечер и я боюсь, что мне придётся почти на всё время оставить вас за главную. Я уверен, что вы будете не против, тем более, что я намерен заплатить вам за лишние хлопоты.

Мистер Браун явно был намерен перебить её настроение, поэтому продолжал, разливая коньяк, закрывая двери и усаживаясь в кресло напротив:

- Какими бы крупными суммами мы с вами не оперировали в прошлом, нас ждёт гораздо большее. Поэтому я настоятельно советую вам взять себя в руки и не нервничать из-за нескольких лишних пенни. Так что у нас там случилось? Что это за бумажки? - Мистер Браун видимо уловил запах успокоительных капель и воззрился на Джесс с самым обеспокоенным видом. - Нет, вы совершенно напрасно так себя дёргаете! Неразрешимых ситуаций нет. И даже если сегодня ситуация кажется складывается не в нашу пользу, завтра всё может перемениться. Нужно только потратить некоторые усилия - и всё готово! Знаете, чем берут немцы? Своей педантичностью и умением постепенно идти к цели. Это качество они украли у нас. Так что успокойтесь и говорите: что вас встревожило?

Леопольд Хаген облюбовал такую точку в коридоре, чтобы его можно было увидеть только вплотную к нему подойдя. Иначе говоря, спрятавшись за каким-то старым шкафом, предназначенном то-ли на выброс, то-ли в печку. Поставив ногу на приступочку, он спокойно ждал. В случае чего, всегда можно сделать вид, что он завязывает развязавшийся шнурок на ботинке.

- Мистер Браун. Если честно, то именно... наши перспективы я и хотела бы обсудить. А здесь, - она бросила взгляд на листы, - некоторые... подсчеты по финансовым делам, которые, как кажется, нам необходимы. Можно сказать, второстепенные: закупка мебели и ремонт в дневном зале, пока это еще не критично, но не хотелось бы и затягивать. Это... скажем так, официальная причина моего спешного желания вас разыскать - может, я сейчас не слишком адекватно себя веду и в каждом нашем сотруднике вижу любителя разузнать лишнего, но в свете последних событий, - она чуть нахмурилась, - не знаю, как поступить иначе, если бы, например, я нашла вас в... не слишком подходящем для такого разговора помещении.

Бумаги она протянула Брауну: несмотря на явную второстепенность такого вопроса, его все-таки никто не отменял. Автоматически предположив, что Браун считает свой кабинет защищенным от подслушивания, Джесс продолжила.

- Я хочу уточнить... кое-что... точнее, честно говоря, много что - по поводу предстоящего. Нет-нет, - она покачала головой, отвечая на возможный вопрос Брауна, - я достаточно хорошо себе представляю, как будет выглядеть этот процесс. Не думаю, что с такими простыми действиями возникнут какие-то затруднения. Но меня смущает то, что происходит вокруг этого плана. Я не собираюсь сомневаться в вашей компетентности, мистер Браун, но для того, чтобы хорошо работать, мне придется в некотором роде сунуть нос не в свое дело - иначе я не смогу избавиться от беспокойства, последствия которого вы сейчас можете видеть, - Джесс криво улыбнулась. Похоже, ее план сработал: Браун посчитал, что ее нервы в серьезной опасности. Только бы ему не показалось, что сейчас она находится в не слишком адекватном для логично протекающей беседы состоянии и не предложил ей зайти "в следующий раз" или, того хуже, наговорил бы какой-нибудь успокаивающей и хорошо звучащей ерунды вместо того, за чем она пришла - чистой информации.

- Безусловно, об этом стоит потом поговорить. Наш дневной зал нуждается в некоторой... реконструкции, скажем так. Но поскольку вас волнует совсем не дневной зал - давайте наконец поговорим без свидетелей.

Браун встал и прошёлся по кабинету, словно ему нужно было привести мысли в порядок, прежде чем продолжать разговор. Или он давал возможность Джесс привести в порядок свои мысли. Наконец он вернулся на своё кресло и сел. И посмотрел на девушку спокойно, но достатосчно строго.

- Мисс Уотерхауз! Я вижу, что вы навоображали себе невесть чего и моё утреннее предложение взволновало вас больше, чем оно того стоит. Давайте так: сперва я скажу вам всё, что по моему мнению вам надо знать, а потом выслушаю ваши вопросы. Итак, во-первых, постарайтесь понять, что все эти напрасные дёргания со стороны мистера Хагена абсолютно лишены оснований. Не потому, что кто-то кому-то должен или не должен доверять, а просто потому, что мистер Хаген сейчас не в лучшем состоянии и, на сколько мне известно, это состояние проявляется в некоторой, скажем, мнительности с его стороны. Мне рекомендовал его один мой знакомый, как человека, который после серьёзного ранения нуждается в необременительной и не слишком сложной работе. Само собой, вы должны понимать, что я не стал бы брать его в таком состоянии, если бы не был уверен, что работа действительно будет необременительная и несложная. Во-вторых, всё, что необходимо знать вам - вы уже знаете. И поймите меня правильно, ваша гарантия в данном случае - это не то, что вы знаете, а напротив то, чего вы не знаете. - Браун подчеркнул последние два слова. - И если такое случится и наша совместная деятельность окажется под угрозой, вы окажетесь на положении человека, который не имел представления ни о чём таком противозаконном и полагался во всём на волю своего нанимателя и его здравый смысл. Как вы думаете, будет вам легче, если я посвящу вас во все свои дела? Я понимаю, что гарантия сомнительная и вам всё равно придётся отвечать за то, что вы столько времени у меня работаете. Но неведение в данном случае существенно облегчит вашу жизнь. Итак, что вы хотите: знать всё и рисковать просто потому, что всё знаете, или знать чуть-чуть и не рисковать по поводу того, чего вы не знаете? Решать вам, разумеется.

И Браун воззрился на девушку, дожидаясь, когда она ответит на его вопрос.

- Вылезать за рамки своих обязанностей и тем самым навлекать на себя проблемы, не приносящие с собой ничего в плюс - это, действительно, не самый лучший вариант, и его я постараюсь избежать. Я хотела спросить у вас об... общих вопросах работы. Вы знаете, что я в такой области новичок, и поэтому не могу чувствовать и понимать самостоятельно, на чем держится дело. Именно одно конкретное дело, которым я занимаюсь. Я, разумеется, имею все основания вам доверять, - она виновато улыбнулась, - во-первых, за все время моей работы здесь не возникало причин думать иначе, а во-вторых, с точки зрения компетентности. Поэтому, разумеется, лучше всего будет, если я просто буду выполнять ваши инструкции. Но, к сожалению, если каждый день сталкиваться с необходимостью принимать на веру то, что умом понять трудно, то, мне кажется, можно и нервное расстройство заработать, - Джесс пожала плечами, потупив взгляд и неслышно постукивая кончиками пальцев по стопочке с коньяком.

- Начнем хотя бы с того, что... все это дело лично на меня производит впечатление аврала. Прошу вас, не воспринимайте мои слова как упрек - я хочу разобраться в происходящем для нашего общего блага. Но как же еще мне понимать то, что все это время я не имела ни крупицы информации о... подобной деятельности здесь, а потом вдруг - сразу, и как в омут головой? Если вы столь высоко цените мою способность быстро принимать решения и при этом оставаться безоговорочно преданной вам, то я ценю ваше доверие, мистер Браун, но объясните мне, пожалуйста, чем вы все-таки руководствуетесь? Ведь при таком внезапном "посвящении" у меня, не скрою, на некоторое время возникла мысль о том, что от меня хотят избавиться как от непригодной к делу, срочно поручив выполнять задание, в котором я продемонстрирую свою абсолютную некомпетентность. К счастью, я не дала ей закрепиться в сознании. Но вдруг... лишняя таблетка не того лекарства, лишняя порция паники - и я бы побежала в Скотленд-Ярд, перепугавшись всего и всех?

Словно устав от такого монолога, Джесс глубоко вздохнула и сложила руки на коленях. Ее взгляд не оставлял Брауна. С глубине души она понимала, что выражение ее лица, должно быть, напоминало о несчастной доверчивой побитой собаке, но, в конце концов, именно это и было необходимо.

Но всё, что касалось прочих причин находиться здесь, было скрыто в уме у этого человека, достаточно глубоко, чтобы посторонний не смог догадаться.